#8 — Jingle all the way

Итоги 2021 года в (моей) научной журналистике

Привет, это короткая новогодняя рассылка о научной журналистике в России и мире (потому что, честно говоря, у меня уже нет сил работать). Кроме новогодних картинок, подводим итоги и строим планы на 2022 год — следующая рассылка выйдет 10 января, чтобы помочь ворваться в новый рабочий год.

Big things of 2021

Коронавирус. Начинается третий год этого журналистского ультрамарафона, и я, конечно, внесла в календарь все важные события — например, европейскую и всемирную конференции научных журналистов летом — но веры, что я сама буду там не онлайн, у меня маловато. Если говорить о темах для материалов, о чём писать коронавирусные хроники дальше, то меня с лета не отпускают слова моего коллеги, вице-президента французской AJSPI Ива Шиама: perhaps it’s time to stop following the science and go back to following the money. Мы неплохо научились объяснять про количество мутаций, будь то молнупиравир или штамм омикрон, — пора смотреть на количество денег, которое тратится на разработку и внедрение первого и борьбу со вторым.

К примеру, американские научные журналисты явно ещё будут разбираться с очень болезненной историей неработающих тестов на коронавирус от CDC в самом начале пандемии (уже давно [1, 2] разбираются, но это настолько обидный провал с далеко идущими последствиями, что работы ещё много) и нынешним жесточайшим дефицитом тестов, которые ещё год назад многие публично называли бессмысленными. Российским научным журналистам можно, например, спросить себя (а потом и других) — на что именно и кто получит 90 миллионов рублей на «проведение генетического анализа циркулирующих штаммов» и хватит ли этой суммы вообще на что-нибудь.

АКСОН. Очередной пандемический год мы в ассоциации провели на твёрдую четвёрку: получилось далеко не всё, что мы хотели сделать, но — форум, две премии, грантовый конкурс, мероприятия для сообщества и прочие проекты означают, что жизнь не остановилась, и строительство экосистемы не пришлось откладывать на «давайте уже после пандемии». Продолжаем стричь газон! Я ещё надеюсь, что кое-какие важные профессиональные новости мы сообщим уже, видимо, в следующем году, который тоже будет насыщенным.

MIT Technology Review. В конце августа этого года я сходила на онлайн-встречу Meet the Editor (классный формат, тоже такие будем делать) в рамках форума по научной журналистике. Там у меня был двухминутный диалог с одним из редакторов Technology Review, которого я спросила — насколько история не про Америку, которую я питчу журналу, должна быть на самом деле всё-таки про Америку? Он сказал, кажется, что немного, конечно, всё-таки должна быть, хотя это не критично. Благодаря этому разговору примерно спустя месяц, когда я увидела твит другого редактора с призывом слать им питчи про воду, я была лишь наполовину парализована страхом, сочиняя письмо. Всё это в итоге кончилось текстом, на который я в 2021 году потратила больше всего времени и усилий.

Как вы уже знаете, я стараюсь делать так, чтобы каждая работа продвигала меня чуть-чуть вперёд, и к концу года я поняла, в чём состояло продвижение в этом случае. В первом диалоге с моим редактором он попросил меня переделать черновик ровно в то, что я сама как читатель терпеть не могу, — «литературизированное» повествование о реке с линейным движением во времени и пространстве (он прислал ссылки на тексты, которые я сама читать бы дальше первых абзацев не стала; аж зубы свело от воспоминания). Ещё он просил меня добавить красочных деталей, атмосферных описаний и всех тех важных вещей, на которые у меня самой уже давно сильнейшая читательская аллергия. Это всё было непросто, но в итоге я осталась с текстом и двумя выводами.

Во-первых, я, похоже, нащупала следующую стадию профессионализации письма: сначала ты пишешь не когда у тебя есть вдохновение, а когда надо писать, потом ты не пишешь, а собираешь текст из имеющегося сырья, а потом — я нахожусь здесь — ты создаёшь текст не для себя как читателя, и тогда никакой твой дефект (а я сама просто не чувствую естественности, органичности и красоты всей этой «литературки» в нонфикшн-тексте, понимаю и умею, но не чувствую) не может помешать тебе выполнить поставленную задачу.

Во-вторых, я обратила внимание на этот самый дефект моей «читалки» (не в смысле прибора, а как «думалка»), который в эпоху, прости господи, сторителлинга оказывается непрактичным, и в наступающем году надеюсь решить этот вопрос — неспроста, ох неспроста я собралась учить студентов читать научно-популярные тексты, да.

Small things of 2021

Курс про вакцины от COVID-19. В этом году я снова перевела на русский язык многочасовой онлайн-курс Центра Найтов, на этот раз о вакцинации от ковида. Курс опубликован, в наступающем году мы его ещё попиарим. Главный вопрос, конечно, — сколько ещё курсов про ковид успеет выпустить центр до конца пандемии?

Преподавание на английском. В 2021 году я впервые попробовала не только писать на английском как журналист, но и преподавать журналистику на этом языке — было весело. Главное событие курса по Digital Journalism — это, само собой, когда я сказала студентам, что Джона Лерер выдумал цитаты Боба Марли, когда на самом деле он выдумал цитаты Боба Дилана, НА ЗАНЯТИИ ПО ФАКТЧЕКИНГУ.

Снова в Nature. Под конец года я внезапно вернулась в Nature с, вероятно, самым быстрым материалом в моей жизни — небольшим профайлом Сергея Зимова, создателя «Плейстоценового парка», который выйдет уже в январе в рубрике Where I Work. Теперь я настоящий двойной агент!

Что делать в 2022

Писать. Писать больше, писать на русском, английском и других доступных вам языках, а также фотографировать, снимать видео, записывать аудио и что там ещё сейчас делают. Писать и всё это слать мне в рубрику «Что почитать». Писать для хорошо знакомых изданий и для новых. Писать на любимые темы и искать новые истории. Писать про коронавирус и не про коронавирус. Писать в любой непонятной ситуации, потому что мы научные журналисты, непонятные ситуации — это к нам. Вы поняли, в общем, что надо делать.

Учить(ся). С начала пандемии и перехода на онлайн я повышаю квалификацию как не в себя и планирую продолжить это делать. Ещё в 2022 году мне предстоит не только работать главным редактором перезагрузки онлайн-курса WFSJ, но и вести пяток факультативов и спецкурсов, от любимого «Изменения климата глазами учёного и журналиста» до science writing и других новых курсов — некоторые из них будут открытыми, их я буду анонсировать и в рассылке тоже. Больше образовательных возможностей богу образовательных возможностей.

Сотрудничать. Научных журналистов не так много, значит, сила наша не в количестве, а в умениях и в кооперации. В наступающем году я и лично, и как президент АКСОН попробую развить кое-какие штуки для этого — будет любопытно.

Читать рассылку. Теперь, когда я приучила себя выпускать её регулярно, в рассылке, помимо стандартных рекомендаций текстов и событий, появятся новые рубрики — например, с разборами удачных питчей (привет всем, кто был на вебинаре!). Поскольку я стала больше писать, таких питчей тоже стало больше. Делитесь рассылкой с теми, кому она может быть интересна, ставьте сердечки, шлите свои пожелания и предложения.

До встречи в следующем году!