Привет, это сорок восьмой выпуск рассылки о научной журналистике в России и мире. Он довольно короткий, потому что даже моё довольно устойчивое расписание бессильно перед всем, что сейчас происходит в мире, одновременно с визитом родственников. Поэтому мне пришлось отложить любые наблюдения за профессией и отправиться понаблюдать за морем.
Не самое плохое решение на фоне всего, что происходит и явно будет происходить у меня, да и вообще, до конца этого года.
Что происходит хорошего. Я люблю в этой рассылке напоминать, что ковид никуда не делся. Но судя по тому, что я вижу всё больше и больше офлайн-событий без трансляций, ощущается это не совсем так. Кажется, время онлайн-бонанзы профессионального развития подходит к концу, эх.
Кроме того, на этой неделе проходит совершенно огромный Science Journalism Forum, поэтому все другие события организаторы благоразумно перенесли на потом, видимо.
В пятницу 27 октября на ещё одном вебинаре IIJ расскажут, как строить карьеру в больших форматах, вплоть до книг. Я надеюсь сходить и потом коротко пересказать здесь;
До 31 октября всё ещё можно заявиться на стипендию The Open Notebook, спешите.
Что почитать 🗞 📖. Открывает рубрику великий текст Associated Press об антарктическом криле Euphausia superba — я счастлива, что кто-то написал текст, с идеей которого я хожу лет пять, по ощущениям. Ещё здесь два текста про науку в Арктике: Bloomberg с более пессимистичным и EUObserver с чуть более оптимистичным. И наконец, супер-лонгрид в New Yorker о фейковых углеродных единицах и тревожные размышления о политике геоинженерии в Heatmap.
А ещё всем, кого редактируют (да и кто редактирует тоже), советую почитать вот это очень полезное асинхронное обсуждение редактуры и как в ней выжить на The Open Notebook. Я прямо сейчас в процессе редактуры и планирую читать это с выражением и по ролям в терапевтических целях.
Из книжек добавила в очередь Humus Гаспара Кёнига, потому что как же можно пропустить книжку про червей и перегной. (Улыбнулась, увидев, что, судя по запросам в поисковик, многие считают, что Кёниг написал книжку про хумус. Книжку про хумус я бы тоже почитала, если вы такие знаете!)
🤖🗞️🤯. ChatGPT теперь разбанили в гугле подключили к интернету, и владельцы платных аккаунтов могут давать ему запросы о том, что произошло после сентября 2021 года. В заметке RISJ рассказывают, как чатбот справляется с новостями и разными новостными задачами (например, дать больше контекста — как будет возможность, задам ему свою задачку про контекст ещё раз).
Что-то сначала пошло не так, а потом получше. Некоторое время назад климатолог Александр Чернокульский, которому давно надо выдавать молоко за вредность выписать премию за активность в сфере научной коммуникации, спросил в чате коммуникаторов, что делать, если журналист не выполнил свою договорённость, и в итоге всё пошло не так. Это звучало как идеальный кейс для этой рубрики, поэтому я сразу встрепенулась, конечно.
Речь шла об этом тексте на Naked Science. По словам Александра, комментарии, представленные в виде косвенной речи в этом материале, он давал не для него, а в других обстоятельствах задолго до этого. И автор текста гарантировал ему, что согласует комментарии — что его ответы «будут утверждены полностью». Никто ничего не согласовал, дело замяли, зато потом комментарии всплыли вне контекста и выглядят не совсем корректно.
Что тут пошло не так: я вообще-то не считаю, что такую гарантию — согласовать комментарии — журналист обязан давать учёному. И, о ужас, что условия комментария on the record автоматически включают конкретный материал (издание — да, язык — да, предмет разговора — да, а вот с конкретным материалом всё немножко сложнее, иначе никогда ничего из открытых источников нельзя было бы воспроизводить). В конце концов, у каждого свои отношения с этикой, а меня никто не назначал дежурной по классу. Как говорится, don’t @ me.
Но я совершенно точно уверена, что за свои слова надо отвечать, если такую гарантию даёшь. Ну а всё остальное в заметке пошло не так по крайне предсказуемому для этого автора сценарию: коллапс контекста, о котором я писала, — это в этом случае бизнес-модель.
Сейчас по активной ссылке есть дисклеймер, который добавили после обращения Александра в редакцию. Плюс: дисклеймер есть, появился, как я понимаю, в результате коротких переговоров, и он наверху, сразу после лида. К сожалению, когда дело касается дисклеймеров, планка стоит настолько низко, что она почти что лежит на полу, и это действительно большой плюс. Минус: совпадение ли, что в этом дисклеймере весь мой контекст про согласование комментариев учёного коллапсировал до сухого «для использования в данной статье [комментарии] не были согласованы с экспертом»?…
English please. В англоязычной рассылке на прошлой неделе я вернулась к своей стандартной программе передач и разобрала статью про медиатизацию учёных и науки. Подпишитесь и на ту рассылку тоже, чтобы наблюдать, как научная журналистика спасает мир, на двух языках.
И напоследок. До конца 2023 года совершенно внезапно осталась всего пара месяцев с хвостиком, и в моей CMS для рассылки в Notion замаячил итоговый выпуск. О чём хотите почитать из моей и не только работы? Может быть, у вас есть любимый текст о науке, который вышел в этом году? Можно просто ответить на это письмо, я буду очень рада узнать, что вам интересно.
До встречи через две недели 🎃