#52 Традиционное новогоднее обращение

Итоги 2023 года в (моей) научной журналистике

Дорогие подписчики! Этот год был непростым.

Шутка, само собой, хотя вы мне и правда очень дороги, а год вышел ну такой себе. Тем не менее, это пятьдесят второй выпуск рассылки о научной журналистике в России и мире.

Это последний выпуск в этом году, где я традиционно (три — уже традиция!) подвожу профессиональные итоги, глобально и для себя. Правда, он явился к вам необычно рано, потому что я решила сформулировать некоторые важные мысли тогда, когда ещё хочу это делать, а не тогда, когда хочется уже только завернуться в три одеяла и пить чай с рождественским поленом.

Большие истории 2023 года

Постковидный синдром научной журналистики. Nieman Lab включил довольно серьёзные перемены в американской научной журналистике, вызванные глубоким кризисом традиционной бизнес-модели, в список своих прогнозов для отрасли на 2024 год. Поводом для текста стали де-факто массовые сокращения в редакциях, которые затронули в том числе легендарных авторов.

Это такой грустный парадокс: ковид никуда не делся, но его всё равно ловким движением руки задвинули с первых полос назад в раздел о науке и медицине. А эти разделы, где люди и так ещё не отошли от пандемического марафона, при этом выпотрошили — то есть многие из нас и так всё бросили ради ковида, а теперь хорошо освещать хотя бы эту тему может стать просто некому.

В том, что сама научная журналистика должна содержательно измениться из-за пандемии, сомнений нет, как и в направлении этих перемен — но для того, чтобы они успели реализоваться и принести плоды, нужны время и ресурсы, которых у отрасли немного.

Я задумалась об этом после нашего разговора с Сашей Головиным из «КритМыши» (слушайте новый эпизод 19 декабря, то есть завтра — и вообще слушайте все эпизоды, подкаст отличный). Мы обсуждали, можно ли считать кейс ковида провалом научной журналистики и, шире, научной коммуникации, и я вспоминала, как говорила про этакий «момент истины» для профессии в 2020 году. На этом фоне в моей голове и взошла мысль о том, что пора бы переслушать те свои давние реплики, а потом оглянуться на последние четыре года и подумать, оправдались ли мои прогнозы и надежды. Отличная тема для одного из следующих выпусков рассылки, по мне.

Улетела, но обещала вернуться. В этом году я закончила преподавать научную журналистику, научную коммуникацию и другие смежные дисциплины; фантомные боли, тоска и профессиональная дезориентация, хоть и отступили, но пока не прошли полностью. И хоть я не теряю надежды снова учить студентов хорошему, пока эта надежда не трансформируется ни в какие планы. В том числе потому что, честно говоря, мне всё ещё нужно работать меньше.

Я пока не придумала, как это намерение меньше работать сочетается с тем, что я почти закончила проходить курс по игровым методам в образовании в ИТМО — и почти доделала свою игру про плохие новости под названием Shoot the Messenger. Так как мой интерес к преподаванию журналистики никуда не делся, скорее всего, эта тема в том или ином виде останется в этой рассылке.

Первый подкаст. Как известно, глобально рынок подкастинга дошёл до той стадии насыщения, на которой тексты с заголовками «Да у кого их нет-то, этих подкастов?» стали выпускать студенческие медиа в США. Свою крошечную, малюсенькую лепту в это внесла и я, выпустив свой первый подкаст «Шум в ушах». Он, помимо прочего, объясняет, почему у этой рассылки был перерыв в три месяца (в это время я преимущественно лежала и тормозила, до и после операции).

Подкаст вышел, но, понятное дело, теперь его надо продвигать, так что какое-то время я ещё буду этим занята за пределами этой рассылки. В ответ на мой шуточный вопрос о том, когда по этикету положено заводить разговор о следующем подкасте бонусных эпизодах, мой редактор, несравненная Лена Чеснокова, предложила дать себе хотя бы недельку после премьеры. Это уже опасно близко к рождественскому полену и связанной с ним углеводной коме, но я справлюсь, думаю.

И, разумеется, в каждой шутке есть доля шутки: сделав первый подкаст, я решила, что пора побольше узнать о том, как делать эти ваши подкасты, и пытаюсь успеть получить визу, чтобы съездить на этот буткемп.

Но это уже совсем другая история, а пока слушайте «Шум в ушах», пишите мне отзывы, ставьте рейтинги и оставляйте комментарии — это правда очень важно для меня, я их все читаю и даже начала небольшую тематическую коллекцию нецензурных положительных отзывов.

Маленькая histoire 2023 года

В уходящем году я довольно существенно продвинулась в изучении французского языка. То есть я всё ещё потею и пухну при необходимости выразить сложную мысль, возмущаюсь некоторыми правилами согласования причастий прошедшего времени и1 безуспешно ищу логику в выборе предлога. И в целом я хорошо справляюсь с бытовыми делами, кулинарией и изменением климата, а, например, уже разговоры в тренажёрном зале вызывают некоторые трудности.

Но, кроме этого, я:

• комментировала и даже чуть редактировала (в смысле предлагала правки! сразу! на французском!) колонку про изменение климата;

• прочитала научную статью о научной журналистике на французском;

• послушала и поняла часовой доклад про научную дипломатию, задала вопрос и выслушала и поняла ответ, всё на французском;

• помогла незнакомой женщине в прачечной самообслуживания, позвонив в поддержку и обсудив с ними сломавшуюся машинку (внимательные читатели моего фейсбука вспомнят, что это было paying it forward, потому что за несколько месяцев до этого точно так же помогли мне);

• прочитала пару художественных книжек, слушала подкасты и читала Le Monde, короче, погружалась в контент не про климат.

Применительно к этой рассылке мой квест по покорению французского означает, что я, видимо, буду чуть больше читать местных научно-журналистских текстов — и, может быть, где-нибудь ближе к следующим итогам попробую написать что-то сама *с надеждой на то, что предлоги мне подчинятся…*

Что делать в 2024

Читать. В итоговом выпуске 2021 года я предлагала всем в грядущем году писать в любой непонятной ситуации, потому что мы научные журналисты, непонятные ситуации — это к нам. Я всё ещё так считаю, но та непонятная ситуация, которая возникла в 2022 году и продолжается до сих пор, боюсь, научным журналистам не по зубам. И «выписаться из неё», то есть выбраться посредством письма, у нас явно не выйдет.

«Вычитаться» тоже не выйдет, конечно, но это предложение созвучно тому, что собираюсь делать я сама. У меня есть кое-какие журналистские планы — надо, например, доделать бонусные эпизоды подкаста, да и французский, опять же — но в целом я планирую больше жевать, чем говорить читать, чем писать. Если у вас по итогам этого года есть какие-нибудь рекомендации отличных книг, которые обязательно нужно прочесть, пишите в комментариях (или отвечайте на письмо лично мне).

Перезагружать(ся). Идея автора того текста в Nieman Lab, который я упоминала выше, в том, что научные журналисты могут и, скорее всего, попробуют опереться друг на друга и в какой-то мере на читателей, создавая принципиально иные продукты и медиа. И эта перезагрузка поможет нам всем.

Перезагрузка в 2024 году ждёт и эту рассылку: я готовила этот проект с сентября и даже немного об этом писала, кажется. Рассылка, как Доктор Кто (спойлер!), разделится на две параллельные секции, которые я условно называю «для писателей» и «для читателей» в зависимости от того, как адресаты соотносятся с научной журналистикой. Писем будет в сумме столько же, и они так и будут приходить раз в две недели, просто секции будут чередоваться.

«Читатели» получат кое-какие лайфхаки для того, чтобы не заплутать в научных новостях, рекомендации текстов, книжек и подкастов (как не моих, так и, надеюсь, моих) и, конечно, текст на почитать — в своё время мне очень нравилось писать для «Кольты» небольшие эссе, и я хочу вернуться к этой практике. Первое такое письмо придёт 8 января, и оно будет о словах и о том, что вообще-то у них есть значения (знаю, радикально свежая мысль!)

С «писателями» мы будем следить за анонсами и полезными ресурсами, за происходящим в мире ИИ (рубрика, известная как 🤖🗞️🤯), обсуждать, что на этот раз пошло не так — а ещё разбирать замечательные материалы 2023 года¹.

Это не одно лишь моё самоуправство: я крайне признательна паре десятков своих блистательных коллег, которые поделились со мной ссылками и мыслями. Из всего этого я выбрала материалы, которые мы и будем пристально изучать. Первое такое письмо придёт 22 января, и начнём мы с текста N+1 «Почти не сопротивлялся» об открытии и закрытии высокотемпературного сверхпроводника LK-99.

Кстати, если у вас есть замечательный материал 2023 года, который вы очень хотите увидеть в этой рубрике, смело пишите мне в ответ на это письмо! Во-первых, если он уже есть в моём списке, я очень порадуюсь и сделаю себе пометку, а во-вторых, если я внезапно получу несколько ссылок на никем ещё не запримеченный материал, источник или даже автора, я обязательно присмотрюсь к ним.

По умолчанию я исхожу из читательско-писательского дуализма, что ли — то есть сначала вы все, дорогие подписчики, автоматом попадёте в обе секции. И я надеюсь, что вы дадите им шанс, почитав первые несколько писем, а потом решите, какие хотите оставить. Это можно будет сделать через настройки Substack, в каждом из писем будет короткая инструкция.

Сохранять оптимизм воли. Пессимизм разума, оптимизм воли — этот девиз я узнала прошлой осенью от Кима Стэнли Робинсона, писателя-фантаста и автора главной cli-fi книги в мире «Министерство будущего». Ретроспективно я могу именно так описать последние лет 15 своей жизни, и чем я старше, тем больше усилий намеренно вкладываю в укрепление оптимизма. Для укрепления пессимизма ничего особенно и делать не надо, обычно достаточно открыть почту и новости.

Да, поводов для пессимизма разума и правда всё больше и больше. Но, прямо скажем, их хватало всегда, и мы с вами дотянули до сегодняшнего дня явно не на одном разуме, если не вопреки его рекомендациям. Я смотрю на это так: вокруг меня не только плохие и очень плохие новости, но и родные и друзья, любимые люди и их дети, домашние животные и растения, коллеги, соседи, сограждане и случайные прохожие, которым нужна помощь, — словом, всё, что я могу спасти. Все эти люди, уже живые, а не какие-то там гипотетические в лонгтермизме, существуют прямо сейчас безотносительно плохих новостей, и всех их я могу, хочется верить, хоть чуть-чуть поддержать и сделать хоть капельку счастливее. А раз так, я выбираю продолжать работать.

Это, по мне, и есть оптимизм воли, беречь который я вам желаю.

До встречи в следующем году 🤍

1. Исключительно по версии этой рассылки, без ранжирования и претензий на ультимативность, короче, не придирайтесь, пожалуйста, к моим методам! Давайте лучше почитаем.